Подарок на восьмое марта

Алекс Новиков

Подарок на восьмое марта
Алекс Новиков 2
Из серии "Родительские игры"


– Во  я и дома! – Дмитрий  вытащил ключи открыл замок. 
Катька, делавшая уроки в комнате, услыхав как хлопнула входная дверь, побежала встречать папу в коридор. 
– День добрый, папа! – Она приняла куртку и повесила ее на крючок. – Это мне?
В руках у Димы был букет белых роз.
— Что-то ты какая-то сегодня особо услужливая. Накосячила? – Дмитрий снял ботинки, аккуратно поставил их на полочку и прошел в комнату босиком. – Чем порадуешь в канун восьмого марта? А то ты меня знаешь – сделаю из роз розги, когда завянут!
— Ничего я не косячила, — произнесла девушка и пошла ставить цветы в вазу. – Шикарные цветы!

— Нет? Ну, тогда еще один маленький подарок для тебя, — он усмехнулся и извлек из портфеля, с которым ходил на работу,  плетеный ремень.
— Чего это? – Недоверчиво проворчала Катька. – Я же не провинилась! Девушкам на восьмое марта полагаются цветы, конфеты, норковые шубки...
— Это хорошим девушкам! А провинившимся – ремешок! Ну, провинилась – не провинилась, а сегодня попрыгаешь! Хоть  день  и предпраздничный, но в семье должна быть дисциплина!

Папа прошел в комнату. Там работал телевизор, Нюша пела и трясла попой в коротких шортиках. Он на пару секунд задержал взгляд, а потом обернулся к остановившейся в дверях голоногой дочке. По принятому правилу – дома все ходили босиком.
— Вот, смотри, какая воспитательная вещь! – Дима сложил  плетеный ремень вдвое. – Раздевайся!
— Так и сразу? А за что? Что я сделала-то? – Удивилась она, зная, что раздевание всегда предшествовало порке.

— Давай посмотрим. Где дневник?
Катька взяла со стола дневник и протянула его папе. Этого она не боялась, двоек там  не было. Дима открыл его  на закладке.
— Хм… Странно, Катенька. А мне твоя классная позвонила и сказала, что сегодня у тебя двойка по химии. Почему же ее нет в дневнике? – Он посмотрел на девушку стоящую с опущенной головой. – Опять сказала классной, что дневник дома забыла? Обмануть меня хотела? Раздевайся!
— Да там вообще какая-то фигня! Валентности! Я их не понимаю…
— Учить надо, а не телевизор с Нюшей смотреть!
— Я учила!

— А почему тогда двойка? Нюша все время отвлекала? — Дима кивнул на телевизор.
— Я просто немного не поняла. Я выучу. – Она посмотрела на папу, который стоял в центре комнаты. 
– Ну, правда, не надо этого.
— Если ты получила двойку, то она должна быть в твоем дневнике! Иначе – это обман! Тебе в прошлый раз мало показалось? Значит, сегодня влетит по-крупному! Раздевайся!
Катька стянула с себя футболку, домашние шортики и носки, оставшись в одних трусиках. 
– Их тоже?
– Да!

Она, вздохнув, посмотрела на Диму и сняла трусы. 
Скамейку?
– Нет! На четвереньки!
Несчастная опустилась на четвереньки. Дима зажал ее голову между своих ног и хлестнул по заду три раза.
— Ммм… Аууу… — Раздалось снизу.
— Вот ты мне скажи, ведь лучше простого ремня за двойку получить, чем за вранье схватить  плетеного?!
— Сам  и получай  своего ремня, — огрызнулась Катька и без звука стерпела стерпела четыпре  быстрых удара, остальные два проорала, — Аууууч… Хвааааатит!
— Поговори мне еще! Хватит ей! Ага! 
Хлесть, хлесть, хлесть!
— Ау, ау, ауууууч, — после этих шлепков девушка задергала ногами, пытаясь убежать от боли, но ноги Димы, как тиски, держали крепко.
— Нравится что ли?! – Не понял Дима. – Это тебе не круасан к восьмому марта!
Хлесть, хлесть, хлесть, хлесть, хлесть!

Катька снова промолчала, задержав дыхание и напрягшись всем телом. Пока она пыталась отдышаться, Дима провел  плетеным ременём по разгоряченной полосатой коже. 
Подождав немного и не услышав раскаяния, Дмитрий  произвел еще четыре удара, по два по каждой половинке. 
— Ау… Аууу… Аууу! – Прокричала Катька, а потом твердо добавила, — Хватит! Ты же на мне места живого не оставишь!
— Плевать мне на твои места! Лишь бы голова заработала!
Хлесть, хлесть, хлесть, хлесть!
— Сссс… Мммм… — Пытаясь   унять боль, Катька стаоа стучать уками по паркету.  

— Катенька, что-то я не слышу твоей любимой песни: «Простите, я больше не буду»! Мода прошла что ли?  Или сейчас популярна: «Всыпьте мне еще, я была плохой девочкой»?
— Я больше не буду! – Хныкала Катька.
— Фальшивишь! Мотив не тот! – С  улыбкой произнес Дима
Хлесть, хлесть, хлесть, хлесть, хлесть!
— Аййй… Я больше не буууду… Простиии меня! – Заорала девушка, и её ноги опять задергались.

— Вот, уже похоже!
— Пожалуйста, хватит, не бейте больше!
Обещание «больше не врать» нарушалось так часто, что верить ему не имело смысла - Катька обманет его еще много раз. Они оба это понимали. Но Дима разжал ноги, и Катенька устало легла на холодный паркет. Лицо и попа горели огнем, сам же она была вся мокрая от пота.
— Не ври мне больше! – Строго сказал Дима, наклонившись над вздрагивающим телом дочки.

— Не дождешься! – Огрызнулась Катька.
Хлесть, хлесть! Теперь не сверху, а сбоку. 
— Аууус… Ну, хватит!
Хлесть!
Понимая, что хотя порка и закончена, но может, если что, и  возобновиться, а плетеный ремень – штука уж слишком болезненная, она, на всякий случай, поспешила ретироваться в ванную – ее  самое любимое убежище после порки.
— Вот там и сиди! – Сказал Дима  и посмотрел на  плетеный ремень  в руках. – Хорошая вещь! 
Он убрал  новый инструмент воспитания в шкаф...